.
На Большой Морской зацвела магнолия и к ней потянулись паломники-горожане. Устраивают фотосессии, фотографируют себя и друг друга на телефоны, в один из дней газон у магнолии оккупировали художники, на другой день была съёмка интервью. Бешеный успех у самого красивого дерева в городе. В конце концов на утоптанной тропинке появилась табличка «По газону не ходить».
.
.
Выбрались на прогулку – проведать, как там лысухи поживают и не улетел ли из Артиллерийской бухты единственный лебедь.
.
Нашли прекрасное место на холме, с которого открывается интересный вид на Севастополь. Назвали это место «балкончик».
.
Гуляя по Севастополю, мы с А никогда не упускаем шанс исследовать новые маршруты. Часто это едва заметные тропки или самодельные лестницы между домами, некоторые из них всегда пустуют, другими активно пользуются, какие-то облюбовали кошки, а где-то просто свалки.
.
Вечером пошёл снег: редкие снежинки меланхолично опускались в свете фонарей на землю, чтобы там раствориться и подарить улице влажный запах снега.
.
Плюс 20 в январе воспринимается как подарок. Мы решили провести по-летнему тёплый день на море: дошли до Арт-бухты, сели на паром на другую сторону и пошли в парк Учкуевка. По дороге прошли небольшой сосновый лес, в котором робко цвело маленькое деревце. Прошли через обновлённый парк и вышли к морю. Вдоль берега копошились дети, девушка в форме доедала свой обед и смотрела на волны, чуть дальше на пикник расположилась компания.
.
.
Любая прогулка по Севастополю сопровождается криком чаек – они парят где-то высоко и переговариваются пронзительными вскриками. Даже дети учатся у чаек: однажды на рынке, известным под именем «Чайка», видела как ребёнок в коляске, подражая крику чайки, пытался привлечь к себе внимание отца.
.
.
Приятно путешествовать по Крыму не в сезон – меньше шума, людей, жары. Останавливались в той же гостинице летом и до поздней ночи под окнами стояла машина с открытыми окнами, из которых неслась дискотечная музыка. Сначала, конечно, хотелось по московской привычке позвонить в полицию, чтобы любителей громких звуков утихомирили. Но в номере с закрытыми окнами слышно было только умиротворяющее шуршание кондиционера и мы оставили затею добиваться тишины снаружи.
Осенью на той же набережной даже в выходные безлюдно и тихо, в кафе убирают столы, стулья, вывески. Прогулочные катера исчезают и только одна пара подростков приглашает на морскую прогулку. По вечерам слышно море, как оно ворочается и вздыхает, встречаясь с небом и берегом.
.
Пригласили нас на конкур (соревнование, в котором лошади, управляемые жокеями, перепрыгивают препятствия), нам стало интересно, ведь мы никогда не были на подобных мероприятиях. Приехали смотреть:
.
читать далееПару недель назад мы вместе с только что приехавшими Сашей, Алой и Алисой пошли в музей, где представлена панорама обороны Севастополя 1854-55гг. Было холодно, но любопытство погнало нас на холм, где находится здание панорамы. Мы с Аней там были и раньше, но в сам музей не заходили, а гуляли по тропинкам парка с видом на Южную бухту.
В этот раз мы решили зайти внутрь величественного здания, такое же желание пришло в голову ещё полусотне людей, стоявших в очереди за билетами. Рядом с кассами находился невзрачный вход в «павильон ожидания», оказавшимся грязноватым кафе. Стоять было холодно, чая в кафе не было и единственным развлечением был разговор с китаянками, ожидавшими своей очереди. Китаянки оказались студентками, отлично говорившими по-русски, так что попрактиковать китайский не удалось.
Наконец, мы получили взамен денег билеты, но которых стояло время посещения. Нас ждали через час… Теплее не становилось и мы пошли гулять. Алиса, увидев парк с аттракционами, захотела на них прокатиться и выбрала колесо обозрения. Мы с Аней присоединились, отбросив промелькнувший вопрос «не выработан ли ресурс аттракциона?» Колесо медленно поднимало нас к своему апогею, становилось всё холоднее, ветренее и страшнее. Наверху я смогла оторвать обе (!) руки от поручня и сделать один кадр:
。
Благополучно спустившись вниз, мы погуляли ещё немного, попрыгали по редутам, погладили двуглавого орла на пушках и пошли ко входу в музей. Вокруг ограждающего дверь забора стояла большая толпа людей. Внутрь приглашали группами человек по 30, время запуска отличалось от указанного на билете где-то на час. Наша решимость испарилась и мы пошли сдавать билеты. Кассир билеты не приняла, сказав, что мы сейчас, вот-вот, пройдём. Вернувшись обратно, мы нагло присоединись к группе школьников и проникли внутрь.
Там нас встретила экскурсовод — женщина, содержательностью и манерой речи похожая на сову из мультика про Винни-Пуха.
Позабавил факт, что картину — огромное полотно (115 м*14 м) писал один художник 3 года, а реставрировали её после ВОВ, когда она была спасена из-под бомбёжек, уже 20 человек те же 3 года.
С раннего утра мимо дома в сторону набережной шли люди — по одиночке, вдвоём и компаниями. Быстро поев кашу, мы с Сашей, Алой и Алисой тоже пошли к Артиллерийской бухте. Олег и Аня остались дома — анин организм не выдержал такого количества восхитительного домашнего молдавского вина, которое лилось рекой последние несколько дней и её почка дала о себе знать, а Олег остался поддержать приболевшего товарища.
На набережной было огромное количество народа, как в час пик в пекинском метро. Все уровни набережной были заняты, люди сидели и стояли везде, где можно себе только представить, демонстрируя чудеса ловкости, изобретательность и альпинистской подготовки.
Корабли в бухте мы видели уже несколько дней и даже пару раз проплывали мимо на пароме, обе тренировки парада авиации тоже видели — из окна. И всё равно не могла удержаться и поснимать самолёты — очень уж увлекательное занятие.
。
После пролёта авиации мы пошли к проспекту Нахимова — смотреть пеший парад. Обычно пустынная лестница к памятнику Казарскому была усеяна людьми. Окружающие деревья тоже.
。
Основная часть парада прошла быстро, самыми громкими оказались мотоциклисты.
Затем мы пошли к площади Нахимова и я увидела мачты. Огромные, они чуть покачивались и манили подойти поближе и рассмотреть корабль. Это был парусник Крузенштерн. На легендарный корабль можно было подняться, что мы и сделали.
。
Вечерний салют мы все вместе смотрели из окна. С ближайшего холма на каждый взрыв доносились крики «ура!», а через минут 10 люди плотным потоком пошли обратно, по домам.
Пишу эти строчки, а в открытое окно вливается музыка — на набережной идёт концерт. Даже была пробка на нашей обычно тихой и незаполненной машинами улице.
。
Несколько дней в Артиллерийской бухте стоят 9 военных кораблей — ровно так стоят, красиво. Если взять бинокль и присмотреться, можно увидеть команду корабля на палубе, а вечером они включают иллюминацию и становятся похожими не на грозных защитников, а на участников маскарада.
。
。
Гуляли мы 1 мая по городу, а точнее, по его центру известными маршрутами — набережная Корнилова, Приморский бульвар, площадь Лазарева. Смотрели на проходящие мимо колонны трудящихся, в самом конце шествия даже анархистов видели с чёрными флагами. Коммунисты собрались на площадь Нахимова, принимали в свои ряды новых членов и оркестр играл Интернационал. Оживлённые горожане бродили по центру с букетами сирени, поедая сладкую вату и мороженое, а над морем стоял странный туман, подкрадывающийся к городу со стороны Турции.
。
。
Видели на набережной удивительную собаку — сначала она привлекла наше внимание своим самозабвенным купанием в море, прямо у памятника затопленным кораблям. Собака почти доплыла по волнующемуся морю до колонны, потом повернула обратно и выбралась на пирс. Радостно помахивая хвостом, она стряхнула с себя воду и начала кусать подходившие волны, скача от одной волны к другой и пытаясь укусить их все. Затем она снова прыгнула в море и опять поплыла к памятнику.
Это повторялось несколько раз. Когда хозяину надоело стоять на ветру, он попытался отвлечь пса от моря, но тот лишь хитро на него взглянул и снова прыгнул в море.
Было видно, что собака счастлива.
.
。
Увидев с утра из окна, что северный берег скрывается в белой дымке, мы пошли на набережную Корнилова — рассмотреть туман поближе.
Проходя мимо цветущей сирени во дворе, по установившейся традиции, подошли к соцветиям и надышались ароматом. До набережной шли по небольшому безымянному (уточнила по карте) скверу, засаженному каштанами и форзициями. Каштаны цветут! Зашли под дерево и смотрели вверх на колышущиеся листья.
Дошли до набережной, стараясь избегать зазывал «прогулочка на катере», «увидим все корабли». Море слегка волновалось, особенно ярко пахло водорослями, туман всё так же укутывал противоположный берег. Неспешно прошли всю набережную, в Екатерининском сквере обнаружили ещё один корт. Решили домой возвращаться через дом деда Ахматовой, вышли на площадь Нахимова и увидели кучу машин пожарной службы. Они были выстроены в ряд, перед ними стояли таблички с описанием машин и для чего они нужны. Все были разными — одна штабная, с видеокамерой и офисом внутри, другая может укладывать одновременно 2 рукава для пены и воды на 2 километра на скорости сколько-то-там км/ч, третья служит источником бесперебойного питания и так далее. На другой стороне площади стояли большие машины — с лестницей, заканчивающейся кабинкой и другая — с краном. Можно было подняться в кабинке с сотрудником МЧС, который заботливо одевал на посетителя шлем и специальный пояс с карабином перед тем, как взмыть в воздух. Поднимали по одному, у машины скопилась небольшая очередь, в которую мы встали — хотелось посмотреть на площадь Нахимова с высоты 30 метров. Не удалось — приехала машина с урнами для мусора и чтобы её пропустить, пожарной машине с лестницей пришлось подвинуться, а в это время другие автомобили стали уезжать. Но Аня ещё успела померить спецодежду:
。
。
Если идти не по улице, а дворами, часто можно увидеть внутреннюю жизнь города — бельё, развешанное на недосягаемой высоте; котов, дремлющих в цветах; бабушек, ухаживающих за растениями в клумбах двора; бомжей, неприметно устроившихся в укромном уголке…
Мы любим искать альтернативные маршруты прогулок, заглядывать во дворы и проходить их насквозь.
。
Прокатились на пароме на северную сторону и гуляли по кромке моря. Вода теплее, чем пару месяцев назад, но незначительно. Видели одну купающуюся женщину и нескольких загорающих. Над головой пролетали истребитель — 1 штука и бомбардировщик — 1 штука.
。
Весенней яблони, в нетающем снегу,
Без содрогания я видеть не могу:
Горбатой девушкой — прекрасной, но немой —
Трепещет дерево, туманя гений мой…Как будто в зеркало, смотрясь в широкий плес,
Она старается смахнуть росинки слез
И ужасается, и стонет, как арба,
Вняв отражению зловещего горба.Когда на озеро слетает сон стальной,
Бываю с яблоней, как с девушкой больной,
И, полный нежности и ласковой тоски,
Благоуханные целую лепестки.Тогда доверчиво, не сдерживая слез,
Она касается слегка моих волос,
Потом берет меня в ветвистое кольцо,-
И я целую ей цветущее лицо.
.
1910.
Игорь Северянин
。
Каждый вечер горожане собираются на набережной Артиллерийской бухты и наблюдают уходящее за горизонт солнце. Старшее поколение и парочки занимают скамейки и трибуны, молодёжь полирует гранит набережной роликами, самокатами, велосипедами и скейтами. Гладь моря рассекают прогулочные катера и паромы на северную сторону, а иногда тихо и быстро проходят военные корабли. Один раз мы видели, как корабль, приблизившийся к Графской пристани, включил песню про моряков и дальше шёл с музыкой.
.
Дерево-каштан выпускает огромные почки, из каждой появляется не только лист, но и будущий цветок. одновременно.
。
。
Я сразу смазал карту будня,
плеснувши краску из стакана;
я показал на блюде студня
косые скулы океана.
На чешуе жестяной рыбы
прочел я зовы новых губ.
А вы
ноктюрн сыграть
могли бы
на флейте водосточных труб?
В Севастополе замечательно гулять. Улицы и шоссе змеятся вдоль кромки моря и взбегают на многочисленные холмы. Когда бег наверх становится невозможен для асфальтированной улицы, она превращается в хорошо утоптанную дорогу, продолжающей путь вверх, к вершине холма. Потом дорога рассыпается на тропинки, заканчивающиеся у порогов домов и подъездов. А иногда тротуар продолжается лестницей, поднимаясь по которой можно заглядывать в окна сначала первого этажа, потом второго и так далее. Вообще, подниматься и спускаться приходится часто — можно долго идти по одной дороге, а можно подняться-спуститься с холма и за 5 минут оказаться в том же месте, куда ты шёл до этого полчаса.
Некоторые лестницы запомнились и в своих прогулках мы выбираем дорогу так, чтобы пройти по хотя бы одной из них.
。
。
автор мне не известен. — если кто знает, дайте знать, интересно.
Есть здесь во дворе орава котов, количество которых меняется от 3 до 5-6. Чувствуют они себя вольготно — большую часть дня спят на внешних подоконниках окон или гуляют по своим делам. Иногда они устраивают сюрреалистические перформансы — был один-единственный чёрный кот, стало по одному на каждом окне.
。
Сегодня, выйдя из дома, мы спугнули одного из чёрных котов, усердно углублявшегося в лестницу, ведущую из внутреннего дворика к выходу. Котик отбежал и сделал вид, что он совершенно не при чём и лестница его не интересует. Мы отошли за угол и стали за ним подглядывать: кот немедленно вернулся к прерванному занятию, вдруг он неожиданно оглянулся и увидел нас. Это его поразило, он забыл про своё дело и уставился на нас. Мы ненадолго спрятались обратно, за угол, чтобы потом неожиданно выглянуть. Выглянули, а кот стоит у того же угла дома, только с другой стороны и смотрит на нас. Было очень смешно — мы подглядываем за котиком, а он — за нами.
。
Если котов не видно — они всё равно где-то есть. В Севастополе их очень много.
.
разбитого и искрящегося на солнце:
。
Удивительного цвета становится в шторм Чёрное море (ещё море и отражения) — как на картинах маслом Коровина.
Ходили в местный художественный музей — за окном было пасмурно и мы решили прогуливаться внутри музея, где было весьма любопытно. Конечно же, путь наш пролегал по Корниловской набережной, мимо бухты.
Прошедшее воскресенье познакомило нас с интересным композитором Астором Пьяцоллой, под конец жизни (в 1992 году) писавшем классическую музыку для аккордеона. Но слушали мы его более раннее произведение — цикл «времена года в Буэнос-Айресе», написанный в 1965-70 года.
Хорошо, что коллектив исполнителей («Аллегро»), который мы слушали, начал с Баха — это было сразу включением в живую традицию классической музыки, благо, что играли они мощно. Следовавший за Бахом Штраусс, который Иоганн — беспроигрышный ход для любого концерта, особенно марши и польки — польки выходили у музыкантов легко и воздушно. А потом был Пьяцолла, о котором я писала в начале.
