Всякая новая эстетическая реальность уточняет для человека его реальность этическую. Ибо эстетика — мать этики; понятия «хорошо» и «плохо» — понятия прежде всего эстетические, предваряющие категории «добра» и «зла».
…
Эстетический выбор всегда индивидуален, и эстетическое переживание — всегда переживание частное. Всякая новая эстетическая реальность делает человека, её переживающего, лицом ещё более частным, и частность эта, обретающая порою форму литературного (или какого-либо иного) вкуса, уже сама по себе может оказаться если не гарантией, то формой защиты от порабощения.
Живёт в том же доме, что и мы, в соседнем подъезде, девушка. Она сумасшедшая, с несколькими визитами в соответствующее заведение. Часто по ночам она громко кричит, как будто с кем-то ругается (живёт она одна). И вот, ругается она, ругается и вдруг — пауза, на секунду или две. В этой паузе доносится тихий голос, пронзительный и искренний, как будто другого человека: «Помогите!».
Зашли с Аней в магазин, Олег остался на улице. Выходим и видим, что рядом с ним стоит мужчина и что-то ему говорит. Оказалось, что тот делился с ним, что решил уйти в запой, жена против, а завтра надо далеко уезжать на вахту.
Пару недель назад мы вместе с только что приехавшими Сашей, Алой и Алисой пошли в музей, где представлена панорама обороны Севастополя 1854-55гг. Было холодно, но любопытство погнало нас на холм, где находится здание панорамы. Мы с Аней там были и раньше, но в сам музей не заходили, а гуляли по тропинкам парка с видом на Южную бухту.
В этот раз мы решили зайти внутрь величественного здания, такое же желание пришло в голову ещё полусотне людей, стоявших в очереди за билетами. Рядом с кассами находился невзрачный вход в «павильон ожидания», оказавшимся грязноватым кафе. Стоять было холодно, чая в кафе не было и единственным развлечением был разговор с китаянками, ожидавшими своей очереди. Китаянки оказались студентками, отлично говорившими по-русски, так что попрактиковать китайский не удалось.
Наконец, мы получили взамен денег билеты, но которых стояло время посещения. Нас ждали через час… Теплее не становилось и мы пошли гулять. Алиса, увидев парк с аттракционами, захотела на них прокатиться и выбрала колесо обозрения. Мы с Аней присоединились, отбросив промелькнувший вопрос «не выработан ли ресурс аттракциона?» Колесо медленно поднимало нас к своему апогею, становилось всё холоднее, ветренее и страшнее. Наверху я смогла оторвать обе (!) руки от поручня и сделать один кадр:
вид на северную сторону Севастополя
。
Благополучно спустившись вниз, мы погуляли ещё немного, попрыгали по редутам, погладили двуглавого орла на пушках и пошли ко входу в музей. Вокруг ограждающего дверь забора стояла большая толпа людей. Внутрь приглашали группами человек по 30, время запуска отличалось от указанного на билете где-то на час. Наша решимость испарилась и мы пошли сдавать билеты. Кассир билеты не приняла, сказав, что мы сейчас, вот-вот, пройдём. Вернувшись обратно, мы нагло присоединись к группе школьников и проникли внутрь.
Там нас встретила экскурсовод — женщина, содержательностью и манерой речи похожая на сову из мультика про Винни-Пуха.
Позабавил факт, что картину — огромное полотно (115 м*14 м) писал один художник 3 года, а реставрировали её после ВОВ, когда она была спасена из-под бомбёжек, уже 20 человек те же 3 года.
С раннего утра мимо дома в сторону набережной шли люди — по одиночке, вдвоём и компаниями. Быстро поев кашу, мы с Сашей, Алой и Алисой тоже пошли к Артиллерийской бухте. Олег и Аня остались дома — анин организм не выдержал такого количества восхитительного домашнего молдавского вина, которое лилось рекой последние несколько дней и её почка дала о себе знать, а Олег остался поддержать приболевшего товарища.
На набережной было огромное количество народа, как в час пик в пекинском метро. Все уровни набережной были заняты, люди сидели и стояли везде, где можно себе только представить, демонстрируя чудеса ловкости, изобретательность и альпинистской подготовки.
Корабли в бухте мы видели уже несколько дней и даже пару раз проплывали мимо на пароме, обе тренировки парада авиации тоже видели — из окна. И всё равно не могла удержаться и поснимать самолёты — очень уж увлекательное занятие.
истребители над головой
。
После пролёта авиации мы пошли к проспекту Нахимова — смотреть пеший парад. Обычно пустынная лестница к памятнику Казарскому была усеяна людьми. Окружающие деревья тоже.
люди в ожидании парада
。
Основная часть парада прошла быстро, самыми громкими оказались мотоциклисты.
Затем мы пошли к площади Нахимова и я увидела мачты. Огромные, они чуть покачивались и манили подойти поближе и рассмотреть корабль. Это был парусник Крузенштерн. На легендарный корабль можно было подняться, что мы и сделали.
парусник Крузенштерн
。
Вечерний салют мы все вместе смотрели из окна. С ближайшего холма на каждый взрыв доносились крики «ура!», а через минут 10 люди плотным потоком пошли обратно, по домам.
Пишу эти строчки, а в открытое окно вливается музыка — на набережной идёт концерт. Даже была пробка на нашей обычно тихой и незаполненной машинами улице.
Несколько дней в Артиллерийской бухте стоят 9 военных кораблей — ровно так стоят, красиво. Если взять бинокль и присмотреться, можно увидеть команду корабля на палубе, а вечером они включают иллюминацию и становятся похожими не на грозных защитников, а на участников маскарада.
Гуляли мы 1 мая по городу, а точнее, по его центру известными маршрутами — набережная Корнилова, Приморский бульвар, площадь Лазарева. Смотрели на проходящие мимо колонны трудящихся, в самом конце шествия даже анархистов видели с чёрными флагами. Коммунисты собрались на площадь Нахимова, принимали в свои ряды новых членов и оркестр играл Интернационал. Оживлённые горожане бродили по центру с букетами сирени, поедая сладкую вату и мороженое, а над морем стоял странный туман, подкрадывающийся к городу со стороны Турции.
Видели на набережной удивительную собаку — сначала она привлекла наше внимание своим самозабвенным купанием в море, прямо у памятника затопленным кораблям. Собака почти доплыла по волнующемуся морю до колонны, потом повернула обратно и выбралась на пирс. Радостно помахивая хвостом, она стряхнула с себя воду и начала кусать подходившие волны, скача от одной волны к другой и пытаясь укусить их все. Затем она снова прыгнула в море и опять поплыла к памятнику.
Это повторялось несколько раз. Когда хозяину надоело стоять на ветру, он попытался отвлечь пса от моря, но тот лишь хитро на него взглянул и снова прыгнул в море.
